Послушай, дед Володя, новостей.
Смотри, как наши фрицев кроют «Градом».
Ты видел эту мразь под Сталинградом,
ты до Берлина гнал таких гостей.

Они вернулись. Долго ждали, дед,
чтоб заросли окопы и воронки,
истёрлись да истлели похоронки
и выцвел твой единственный портрет.

Мне, знаешь, дед, уже за пятьдесят.
Ты спишь давно у церкви под Можайском.
Вокруг сирени зацветают к майским,
в монастыре по праздникам звонят.

Леса, поля, насколько хватит глаз,
Москвы-реки серебряная кромка...
Прости мне, дед, что в мире снова громко.
Там ничего не поняли про нас.

Теперь вот наши объясняют им.
С трудом, но потихонечку доходит.
Всё будет, как мы любим, дед Володя.
Мы победим.

*
Мой дед Витвер Владимир Яковлевич (1905-1975), учитель истории, артиллерист, техник-лейтенант. На фронте с августа 1941 года. Демобилизовался в январе 1946-го. Награжден медалью «За оборону Сталинграда».

(Полина Орынянская

Подпись автора

[sup]19[/sup] ибо Закон ничего не довёл до совершенства (К евреям, Гл. 7)

Военный корреспондент Семён Пегов, автор Telegram-канала @wargonzo 
 
НЕОБРАТИМОСТЬ СЕРДЦА 
 
Если зажали на точке, пусты обоймы, 
Перед глазами плывут дымящиеся обои 
И противник по рации точно не гонит дезу, 
Жовто-блакитные группы стягиваются к подъезду — 
В этот липкий миг не дрейфи, доверься ВОГу — 
Ну и Богу, конечно, скручивающему тревогу, 
Богу, который больше, чем стук внутри, 
Богу, ушедшему в тридцать три. 
 
Ну и в эти минуты сказочного покоя — 
Докажи врагу, кто на самом деле уже покойник 
И кому подвластны все мухи, шмели и шершни, 
Кто копошится ещё, а кто ложится в ряды ушедших, 
Все они бравые-правые, молодцы да отцы — 
Их корабль отходит, отдав концы, 
Ну а мы ещё повоюем, повоем, повьюжим вьюгу, 
Чтобы вернуться к той, чья любовь упруга — 
 
Чья ладонь коварна, как с ведьмой шашни, 
Не она ли делает нас крепче и бесшабашней? 
Не она ли сжимает сердце похлеще свечки, 
Делая нас хоть чуточку человечней? 
В сущности, хаос и есть дефицит первобытной ласки, 
Необходимость вылезти из мерзлоты непролазной, 
Необходимость за руки взяться, внутри согреться. 
Необходимость сердца. Необратимость сердца.

🟩 Подпишись на канал «Специально для RT»

Подпись автора

[sup]19[/sup] ибо Закон ничего не довёл до совершенства (К евреям, Гл. 7)

"Я не знаю, где их подожгли.
На Кубани, быть может...
Иль за Доном
Погибли носители русской брони,
Был недолог их век,
Но он славно и яростно прожит.
И, уже запылав,
Шли,
Стреляли,
Давили они.

Немцы их захватили.
Огонь вырывался со свистом.
Даже к мертвым машинам
С опаской сползались враги.
Там, под люками,
Черные руки сгоревших танкистов
Крепкой хваткой сжимали
Оторванные рычаги.

Чтобы скрыть
Свой провал и позор своего отступленья,
Чтоб забыть, как гремит
Между Волгой и Доном метель,
Повезли их в Европу —Показывать для устрашенья,
Так сгоревшие танки
Приехали в старый Брюссель.

Их на площадь поставили.
Хрипло смеялись убийцы,
А советские танки
Стояли угрюмой стеной.
И в глубоком безмолвье
Смотрели на башни
Бельгийцы.
И, пока не стемнело,
Старались пройти стороной.

Ночь настала.
Уснул грустный город немецкого плена.
Груды стали уральской
Мерцали под фландрской луной.
Там, где шел Уленшпигель,
Шагали захватчики в шлемах.
Ночь пугала их всем:
Темнотою, луной, тишиной.

Рассвело.
Что случилось?
Нет башен стахановской сварки.
Все покрыто цветами —Кровавыми сгустками роз,
И гирлянды тюльпанов
Горят непреклонно и ярко,
И роса в лепестках,
Словно капли искрящихся слез.

Это были «КВ»
Или верные «тридцатьчетверки»,
И казалось брюссельцам —Сейчас их броня оживет
И над башней поднимется
Парень
В простой гимнастерке
И на битву с врагами
Бельгийский народ позовет".

Всё уже когда-то было. Только Евгений Долматовский в 1943 году писал про Бельгию. А сейчас Голландия.

А так, все то же. Нацисты, русский танк и цветы.

Андрей Медведев

https://t.me/rsotmdivision/7610

Подпись автора

[sup]19[/sup] ибо Закон ничего не довёл до совершенства (К евреям, Гл. 7)

ИННА КАБЫШ «КТО ВАРИТ ВАРЕНЬЕ В ИЮЛЕ...»
Кто варит варенье в июле,
тот жить собирается с мужем,
уж тот не намерен, конечно,
с любовником тайно бежать.
Иначе зачем тратить сахар,
и так ведь с любовником сладко,
к тому же в дому его тесно
и негде варенье держать.

Кто варит варенье в июле,
тот жить собирается долго,
во всяком уж случае зиму
намерен пере-зимовать.
Иначе зачем ему это
и ведь не из чувство же долга
он гробит короткое лето
на то, чтобы пенки снимать.

Кто варит варенье в июле
в чаду на расплавленной кухне,
уж тот не уедет на Запад
и в Штаты не купит билет,
тот будет по мёртвым сугробам
ползти на смородинный запах...
Кто варит варенье в России,
тот знает, что выхода нет.

Подпись автора

[sup]19[/sup] ибо Закон ничего не довёл до совершенства (К евреям, Гл. 7)