В поездке узнала об одной интересной личности, ее народ почитает святой и зовут просто
"Вера-босоножка"
Вера Антоновна Меркулова (в монашестве Вероника, в схиме Михаила; 15.09.1874г.) Из крестьянской семьи. В 1906 г. девушка поступила в Свято-Троицкий женский монастырь. Круглый год Вера ходила босой (отсюда одно из ее прозвищ – Вера босоножка), под одеждой носила железные вериги. Подвижница обладала даром прозорливости и исцеления и вскоре стала почитаться местными жителями, совершавшими паломничество в монастырь для встречи с ней.
Особый наплыв посетителей к Вере пришелся на годы первой мировой войны, когда к ней шли тысячи людей, стоявших по несколько дней в очереди, чтобы увидеть Веру и узнать у нее о судьбе находящихся на фронте близких. В 1918-1919 гг. подвижница приняла монашество, затем схиму, по-видимому, в 1919-1920 гг. была возведена в сан игумении. О монашеском и схимническом именах Веры знали только близкие ей лица, большинство почитателей называли ее матерью Верой.
После закрытия монастыря начались мытарства и монахинь и матери Веры. В начале 20-х гг. в результате паралича обеих ног Вера лишилась возможности ходить. К подвижнице продолжалось массовое паломничество, власти решили принять меры к его прекращению. 19 апреля 1921 г. Веру переселили в дом инвалидов, куда доступ был почти невозможен. На следующий день 6 сестер обители, работавших в совхозе, потребовали вернуть Веру на ее прежнее место жительства; получив отказ, сестры в знак протеста отказались выйти на работу. Монахини и Вера были арестованы, отправлены в Галич, 23 апреля всех освободили под подписку о не выезде. Поскольку инокиням не разрешили вернуться в Сумароково, они поселились вблизи Свято-Троицкого монастыря в с. Высокове.
Однако уже 11 июня Вера была вновь арестована, препровождена в Костромской исправительный дом. 9 июля 1921 г. монахиню привезли в Москву и поместили в Бутырскую тюремную больницу, 2 декабря перевели в Лефортовскую тюремную больницу. 11 июня 1921 г. группа крестьян сел Высоково и Косинское обратилась в Губчека с просьбой об освобождении Веры и о выдаче ее на поруки. 24 октября 1921 г. крестьяне этих же селений на общем собрании единогласно приняли обращение во ВЦИК, в котором просили освободить Веру из заключения и разрешить ей проживание в Высокове. 13 декабря 1921 г. Президиум ВЧК постановил выслать Веру "после излечения" на жительство в Туркестан. В конце декабря в защиту Веры вступился Московский комитет Политического Красного Креста. 23 января 1923 г. ВЦИК принял постановление об освобождении Веры из-под стражи без права выезда из Москвы, 25 января Коллегия ГПУ постановила освободить ее.
Весной 1924 г. Веру вновь арестовали и отправили в Костромской губотдел ОГПУ. Весной следующего года подвижницу приговорили к ссылке на 3 года в Кинешму. О ее жизни в Кинешме известно мало, но поскольку после этой ссылки к Вере приходило много жителей Кинешмы и района, то, несомненно, что Вера там, как и везде, пользовалась большим почитанием. Весной 1928 г. подвижница вернулась в Сумароково, где к ней сразу же возобновилось массовое паломничество.
В последующие годы Вера многократно арестовывалась и освобождалась. В это время против Веры была развязана широкомасштабная кампания в прессе, как местной, так и центральной. В серии посвященных Вере статей, ее именовали "кулацкой пророчицей", "кулацким агентом", "контрреволюционной шарлатанкой" и обвиняли в срыве весеннего сева и развале ряда колхозов. 12 августа 1931 г. в газете "Правда" появилась большая статья "О "Верушке босоножке" и о классовой близорукости газеты "Колхозный клич", в которой выражалось крайнее недовольство тем, что власти района не могут справиться с монахиней. Называя ее "авантюристкой" и "бывшей помещицей", главная газета страны требовала привлечения ее "к ответственности за контрреволюционную агитацию" (статья в "Правде" появилась уже после ареста Веры). Одновременно с кампанией в прессе, в июне-июле 1931 г., по Молвитинскому району прошли организованные властями собрания колхозников и единоличников, посвященные вопросу о выселении Веры из района. В большинстве случаев собрания принимали навязанные им резолюции, но в ряде мест люди не поддались давлению властей.
В 1934 г. деятельность В. была, как никогда в послереволюционное время, активной. По данным следствия 1935 г., она принимала в сутки до 100 чел., приезжавших из Ивановской, Московской, Ленинградской областей, из Северного и Горьковского краев, среди к-рых было много тяжелобольных. Еще в дореволюционное время сложилась традиция, согласно к-рой приходившие к В. передавали ей деньги на благотворительные цели. Особое значение благотворительная деятельность В. приобрела в 1934 г., когда коллективизация в Молвитинском и соседних с ним районах в основном была завершена и население жило очень бедно. По данным НКВД, В. оказывала большую материальную помощь «бедняцко-середняцкой и колхозной массе»: помогала в уплате налогов, в приобретении скота, в ремонте домов. Весной 1934 г. В. помогла местному колхозу «Победа» с закупкой семян, тогда же она передала дому инвалидов в Сумарокове 3600 р. на ремонт здания и покупку продуктов. По материалам следствия, с апр. 1934 по янв. 1935 г. В. раздала нуждающимся ок. 50 тыс. р. (по мнению карательных органов, благотворительная деятельность В. «была направлена на злостную дискредитацию Советской власти и являлась одной из форм насаждения среди крестьян недовольства существующим строем»). В это время В. устроила в Сумарокове приют для 20 детей от 3 до 16 лет (в основном детей ссыльного духовенства и раскулаченных крестьян).
Новая волна репрессий, последовавшая после убийства 1 декабря 1934 г. С. М. Кирова, не миновала и Веру. Она была арестована в Сумарокове 11 января 1935 г. вместе с 4 монахинями, монахом и крестьянкой, входившими в ее ближнее окружение (в документах НКВД они именовались "контрреволюционной группой монашества"). Веру привезли в Молвитино, затем перевели во внутреннюю тюрьму УНКВД в Иваново. Наряду с традиционными обвинением в "контрреволюционной агитации" Веру также обвинили в "активной связи" с якобы созданной в Буе "монархической партией", ставившей целью реставрацию в России монархии. Как и всегда, Вера держалась на допросах стойко, ни в чем не признала себя виновной. 21 июня 1935 г. особое совещание при НКВД СССР приговорило Веру к 3 годам ИТЛ, для физически беспомощной женщины такой приговор был равнозначен смертному. По некоторым данным, ее отправили в один из лагерей на Урале, где скорее всего в ближайшие годы она и скончалась.
Почитание Веры в Костромском крае сохраняется до настоящего времени. На рубеже 80-90-х гг. XX века протоиерей Валентин Ратьков записал воспоминания 49 человек из Сусанинского, Галичского, Буйского, Антроповского и Костромского районов Костромской области, знавших подвижницу.
Источник: http://www.pravenc.ru/text/150367.html
Пс. Из этой статьи узнала и о судьбе иконы "Скоропослушница"
Каждый день подвижницу привозили на тележке в Никольскую ц., где во время богослужений она находилась неподалеку от бывш. главной монастырской святыни - большой иконы Божией Матери «Скоропослушница». Эту икону в 1888 г. пожертвовал обители афонский иеросхим. Парфений. До революции она имела богатый серебряный оклад, к-рый в нач. 20-х гг. сняли, а сам образ выбросили в сарай. Позднее его нашли и принесли в Никольскую ц. В 1934 г. подвижница вышила для образа новую ризу из бисера. После закрытия в кон. 30-х гг. сумароковского храма образ с вышитой В. ризой пребывал в неск. сельских храмах Сусанинского р-на, последнее время находился в Воскресенской ц. в Буе, икону передали в Сумароковский храм, когда начали его начали восстанавливать.
Буй- районный центр Костромской области, небольшой уездный город в прошлом. К 1917г.население насчитывало почти 7 тыс. человек, основное предприятие - винокуренный завод...какая там монархическая организация???
