Маленькая пометка. О противоречиях.

В диалектике часто встречается понятие «противоречие». Однако, понимать этот термин не следует в его привычном смысле. В диалектике такое противоречие означает то же, что и взаимодействие, когда одна сила приложена к другой силе противоположной по направлению. Это не логическое противоречие, а описание взаимодействующих процессов. И в таком описательном виде нет никакого логического (мыслительного) противоречия. В действительности никакой процесс не может быть противоречивым. Он может быть сложным, многогранным, и вот для того чтобы рассмотреть все его грани, нужно смотреть на него с разных точек зрения. Вот эта многогранность, да в связи с взаимосвязанностью и названа противоречием.

На мой взгляд, это довольно таки неудачный термин, вносящий некоторые сумятицы и непонимание в сознании людей. Люди начинают думать что, это не они ошибаются, а один предмет (или свойство предмета) противоречит другому (типа свет противоречит тьме... и т.д.  ). 

В мироздании противоречий нет.
Противоречия бывают только в сознании людей, как искажение целостной картины той или иной действительности. Как кажимость, иллюзия.
Отсюда, разрешение противоречий, есть исправление ошибок.

Подпись автора

Знание принципов превалирует над знанием фактов.

У меня здесь нет задачи излагать диалектику системно. Я выношу сюда лишь отдельные, на мой взгляд, интересные вопросы, по которым мне хочется высказать своё мнение.

Почему-то в обществе сложился такой стереотип, будто бы диалектика постулирует существование противоречий в мироздании, мол, всё кругом противоречиво. Однако на деле диалектика напротив показывает метод разрешения возникших и возникающих противоречий в мышлении. В мышлении, а не в мироздании. Как для отдельных личностей, так и для общества в целом. То есть, если пользоваться этим методом, то многие противоречия имеющие место быть в мировоззрении людей могут быть разрешены. И разрешение противоречий в своём мышлении есть путь к верному познанию и пониманию бытия, как собственного, так и в целом. И диалектика в помощь этому.

У Гегеля часто встречается научное слово «рефлексия», которое многих сбивает с понимания его мыслей. Оно означает работу мышления по нахождению связи одного предмета через другой (другие). Например, произнося слово «дитя», мы рефлексивно обнаруживаем его связь со словом мать, отец, бабушка, дедушка, пелёнки, и т.д. То есть, такая связь как бы автоматически всплывает у нас в сознании, светится. И тем самым мы, не указывая напрямую, имеем ввиду всю эту череду.
Ну а если говорить ещё короче, то это будет - способность в одном предмете видеть и другие предметы бытия.
Следовательно, наши мыслеобразы предметов бытия у нас в сознании находятся вовсе не сами по себе, а связаны одни с другим, и через них со всеми. Таким образом, наше сознание в своей основе стремится к своей целостности и адекватности с внешним миром.

Но можно сказать и обратное, из целостного сознания вместе с произнесённым словом вытягивается связка мыслеобразов этого слова. То есть, уподобляясь научным терминам, – через рефлексию в одном понятии отражаются все связанные с этим понятием другие понятия, а в итоге, поскольку все понятия друг с другом связаны, отражается весь горизонт (мировоззрение в целом) сознания. И таким образом определяется “местоположение” в круге этого горизонта. Этот горизонт и есть граница сознания ограничивающая его. За этой границей неопределённость, - незнание.   
   
А посему, сегодня мне хочется, минуя главу о сущности (она довольно таки трудная), перейти к вопросу о понятии.
И вначале немного о том как понимать слово «понятие». Понятие, с одной стороны, неразрывно связано с субъектом, ибо каждый субъект изъясняется через понятия. И оттого в повседневности люди отождествляют слово «понятие» со словом «слово». И во многом они правы, ибо в их, данном конкретном языке, понятие и слово совпадают. Однако, стоит упомянуть и об их различии.

Но вначале коротко о мышлении, ибо без этого трудно будет уловить это различие. Если представить человека помещённого в некий «чёрный ящик», то окажется, что его взаимодействие с внешним миром осуществляется непосредственно через чувственное восприятие (оно же непосредственное восприятие). Ничего иного, кроме этого, у него в арсенале нет. И это действительно так, наше, непосредственное восприятие, является самым богатым источником сведений о внешнем мире. Оно есть изменчивая непрерывность. Только через него мы получаем всю полноту сведений о мире.

Однако, мы ведь не только воспринимаем внешний мир, но и как-то на него реагируем (воздействуем). И вот то обстоятельство, как именно нам реагировать на внешний мир, исполняет наш ум через посредство мышления (реакции). Это мышление можно чётко разделить на неосознаваемое и осознаваемое. В первом случае это простейшие реакции отработанные годами опыта, и, как правило, они одни и те же на одни и те же восприятия. Во втором случае это сложные и наисложнейшие реакции, требующие напряжённой работы ума, его аналитики и синтеза на уникальные жизненные ситуации. И то и другое есть мышление. Но на первое мы не обращаем внимание, считая это как само собой разумеющееся, а о втором говорим как о мышлении. Но на самом деле это одно и то же, просто первое есть простое и само собой разумеющееся, а второе сложное, требующее внимания и напряжённости ума. Результаты работы ума есть опосредованные результаты. И по идее эти результаты по возможности должны в наибольшей степени отражать воспринимаемую действительность. Мышление есть дискретная непрерывность. Но не сама по себе, а, являясь подчинённой чувственной сфере, но через обратную связь связана с чувственным восприятием и тем оказывающая на неё своё влияние.

В связи с этим, для мышления очень важна определённость, ибо мышление оперирует определённостью и прочь бежит от неопределённости. Но познание есть извлечение  определённости из чувственной неопределённости, или, – знание из незнания. Посему мышление вынуждено всё время переходить границу отделяющую определённость от неопределённости, с той или иной результативностью.

И вот в этой, непрерывной работе мышления по извлечению определённостей, наше мышление оперирует понятиями, которые априори дискретны, но в то же время, как мы увидим чуть позже, они всецело связаны, и в этом смысле они остаются непрерывными. И тем самым отражают в себе чувственную составляющую восприятия и возвращаются обратно в чувственную сферу, но уже как осознанную картину мира совместно с чувственной составляющей. Тем самым обогащая наше цельное восприятие опосредованной, абстрактной составляющей. В результате синтеза чувственного и абстрактного мы чувствуем (радуемся или огорчаемся) мир, и в той или иной степени, понимаем его.

Итак, в общих чертах, мышление нам дано для ориентации во внешнем мире, не только как физическая единица, но и как качественная. Не только для выработки своих действий и поступков, но и определение их качественной составляющей. 

В ещё большем значении можно сказать – через мышление человек творит себя во внешнем мире. В этом смысле – мышление есть творческий процесс. Это очень важно. Позже станет понятно почему.

Но вернёмся к Гегелю:

Итак, главное отличие понятие от слова в том, что оно становится объективным и принимает характер всеобщности. Что это значит? Это значит, что оно становится независимым от субъекта пользующегося этим понятием. И то обстоятельство, как понимается это понятие субъектом и то, каким словом (из какого языка) субъект назовёт это понятие, не имеет никакого значения, оно остаётся таким, каковым и было. В связи с этим наука претендует на объективность своих научных понятий. Однако, тем не менее, и в научных учреждениях научные работы пишутся всё же субъектами познающими объективный мир, а значит, так или иначе, в той или иной степени, но и в науке остаётся субъективность. Таким образом, озвученная объективность понятия для субъекта всё время остаётся запредельной. И эта объективность есть тот предел, к которому неустанно стремится субъект в своём познании.

Как видим, если этот вопрос рассмотреть со всех сторон, то окажется, что здесь нет никакого противоречия.

Идём дальше:

Напомню, Гегель был идеалист. И понимать его работы следует именно с этой позиции. А уж потом делать свои собственные выводы. 

Итак, с одной стороны понятия (а так же суждения и умозаключения) выступают как субъективные, в следствии того, что ими пользуются субъекты.
А с другой стороны понятия выступают как объективные понятия, как независимые от субъекта. И в этом смысле они уже имеют собственное, отличное от субъекта бытие. В своём различии объективности и субъективности они раз за разом соотносятся друг с другом, стремясь к тождеству. Которое есть предел познания, суть такого предела – истина (абсолютная тождественность). Таким образом, понятие свою суть берёт в идеальном (запредельном). Но является в бытие через призму сущности, в той или иной степени искажённой ею. Таким образом, сущность понятия есть объективность, а субъективность для понятия будет явление. 

Или, говоря проще, понятие, каково оно есть, есть идеальное, всеобщее и принадлежит абсолютной идее, которая разворачиваясь через сущность, отражается в бытии явлениями. «В начале было слово…»

Ну а теперь уже простое. О категориях понятий. Их всего три. Понятие как всеобщее, как особенное и как единичное.
Понимать это нужно так: – любое понятие выступает сразу в трёх категориях, и как всеобщее, и как особенное, и как единичное.

Почему так? Потому что наше мышление работает через посредство абстракций, рассматривая бытие с разных высот, поднимаясь от конкретного до всеобщего, а затем обратно от всеобщего к конкретному. Таким образом выстраивая связь между конкретным и всеобщим.

Поясню на примере, пусть речь идёт о берёзе. Просто берёза здесь выступает как всеобщая категория, поскольку она взята как берёза вообще, то есть – любая берёза подойдёт под это понятие.

А теперь речь идёт о берёзе из нашего леса. Это уже будет особенная категория, не берёза вообще, а именно из нашего леса. Здесь мышление отрицает всеобщность и переходит к рассмотрению некой определённости, нашего леса.

Ну и последнее, это когда речь идёт о конкретной берёзе, о ней и только о ней. Это будет категория единичного. Здесь мышление уже концентрируется на конкретной берёзе и рассматривает её, отстраняясь, и от особенного, и от всеобщего; отрицание отрицания.

Последняя категория самая богатая в определении, поскольку она содержит в себе помимо единичных признаков, ещё и особенные, и всеобщие. И то отрицание, которое в этом движении совершило мышление, вовсе не отбросило всеобщее и особенное, а сохранило их в себе. О таком отрицании мы говорим – имеем ввиду. 

Через эти категории наглядно видно как движется наше мышление. Оно то поднимается до всеобщего рассматривает его, затем опускается до более конкретного, сохраняя предыдущее, но уже в неявном виде, и так раз за разом, то вверх, то вниз.

Нет понятий конкретного. То есть нет понятия этого, конкретного стола, ибо их миллионы. Ну разве что если каждому столу присваивать номер и считать его понятием. Но это уже будет слишком.... 

Отсюда наглядно видно, что все понятия есть только всеобщие, а уже от всеобщего мы, по мере необходимости, уточняя, идём к тому или иному конкретному.

Подпись автора

Знание принципов превалирует над знанием фактов.

Продолжу.

Но прежде чем продолжить, повторюсь.
Гегель в «Науке логики» описывает вовсе не бытие, как таковое, а он описывает именно мышление. Связывая процессы в мышлении, он выводит целостную картину этого процесса и его закономерности. 

Любое познание чего-либо начинается с утверждения «оно есть». Если такого утверждения нет, то познание становится безсмысленным. Стало быть, субъект через мышление познаёт то, что есть. А значит, оно познаёт бытие. Таким образом, мышление есть процесс познания. И результатом мышления являются знания. Стало быть, знания, так или иначе, отражают бытие. И знания о мышлении так же отражает бытие. Поэтому то они в его труде совпадают и практически неотличимы.

И если однажды человечество встанет на путь действительного развития своего знания и понимания действительности, а не чисто механического и практичного его отражения, как это есть сейчас, то не сомневаюсь, что в том его познании человечество будет основываться на труде Гегеля. Ибо он рассматривает живое, в то время как все современные знания, это знания о механике бытия, и не более.   

Суждения.

Здесь Гегель делает переход от понятия к суждению. То есть, суждение есть, по сути, некое самое простое развитие самого понятия, дальнейшее его определение, «субъект есть предикат». Где имеется субъект, о котором делается суждение, есть связка, указывающая на принадлежность именно к этому субъекту, и предикат, то есть некий признак, опять же относящийся к этому субъекту. Например, - «берёза это дерево». Таким образом, понятию «берёза» делается развитие, дополняется признаком «дерево».
Это простая мыслительная операция происходит у всякого мыслящего человека, практически автоматически, лишь иногда требующая задуматься.

Здесь слово тотальность и его производные следует понимать как целостность, взаимосвязанность.
И показано что суждения выступают как целостное высказывание, в котором одно понятие связывается и дополняется через другое понятие, в целом и составляющее то или иное суждение. То есть, взятые как два самостоятельных момента, берёза и дерево, но связанные в целое они уже составляют суждение. И тут не важно какое это суждение, мудрое или глупое или того больше – абсурдное, важно что оно подано как суждение, как результат работы мышления. И в суждении мышление реализует, пока ещё простое развитие понятия.

Как мы помним из предыдущего, всякое понятие выступает в роли трёх категорий, как всеобщее, как особенное и как единичное.
И здесь показано, как в суждении единичному даётся определение через всеобщее. И в данном контексте берёза выступает как единичное, а дерево как всеобщее. Таким образом берёза и дерево вступают в тождество. Берёза тождественна дереву. Это есть тождество различного, в котором тождественность определяется различием, но таким различием, которое единит их. Ибо мы ведь не можем сказать, что берёза это трава. В этих двух понятиях уже нет единения, а значит и нет тождества, а значит, понятие берёза не может быть развита через понятие трава. 

Суждения вырабатываются мышлением тогда, когда мы задаёмся вопросом – это что? И являются основанием к дальнейшим умозаключениям, или – выводам.
Таким образом, в суждении делаются (показываются) определения субъекта через всеобщее, и таким образом устанавливается связь единичного и всеобщего.
И здесь возможна инверсия,  – если эта берёза дерево, то это дерево есть берёза.
И это есть наглядное подтверждение связи единично и всеобщего. Где субъект есть всегда единичное понятие, или, что то же самое, где понятие выступает как единичное, то есть то, о чём ведётся речь, а уже далее в суждении оно дополняется всеобщей категорией понятия, таким образом происходит определение понятия в заданном вопросе – это что? 

Таким образом, понятие через мышление обретает движение, и тем самым обретает уже форму бытия. Становится некой реальностью, но пока ещё только субъективной реальностью, как отражение бытия, но ставшее самостоятельным оно движется дальше к умозаключению. Которое уже будет являться основанием к действиям и поступкам.

И в то же время, поскольку все понятия связаны меж собой, и одно понятие высвечивается через другое, тем самым, уже и действиях будет отражаться то или иное мировоззрение. Или – всякое действие несёт в себе мировоззрение, поскольку происходит оно из целого.

Таким образом понятия становятся отрицанием отрицания бытия, тем самым приобретая собственное бытие, но как одного из моментов бытия, оставаясь субъективным оно тем не менее объективно.  И если до суждения понятие есть только лишь название некоего единичного, то после суждения понятие обретает содержание и в силу того, что мышление отражает объективное бытие, это понятие при своём движении через суждения и далее умозаключения, становится объективным, в том смысле что в этом движении понятие становится основанием к действию.

То есть, оно объективно своим основанием. Ибо мышление, как объективный процесс, в своих выводах опирается на него,  а, следовательно, из понятия, ставшим основанием для мышления, вытекают действия субъекта, которые уже, несомненно, объективны.
Таким образом, слово (оно же есть и понятие) становится движущей силой, в которой есть субъект и объект применения.

Умозаключение.

В умозаключении понятие продолжает своё движение к бытию и приходит к основанию, в котором имеется два момента, субъективность и объективность.

Если в суждении делается некое утверждение. То в умозаключении делается не утверждение, а вывод.
Если в суждении мышление из непосредственного восприятия делает некое определение того или иного (что есть это), придавая им статус объективности, то в умозаключении из нескольких суждений делается вывод, который становится их основанием, объединившее их. Таким образом, суждения располагаются по разную сторону от умозаключения и в котором понятие движется от единичного (конкретного) через особенное к всеобщему.  И в котором каждое из составляющих его оказывается связанным этим выводом. 

В следствии чего умозаключение имеет форму:
а) Посылка 1.
б) Посылка 2.
г) Вывод.

Всё это каждый человек делает непрерывно в течении всей жизни.

Здесь не имеется ввиду объективность в принятом смысле, а именно в том смысле, в котором я указал выше, как основание для дальнейшего проявления субъекта. И вообще, всякая дурь в головах есть такая же объективность, поскольку она, во-первых есть, а во-вторых оказывает влияние в поступках и действиях субъектов. Таким образом, не только разумное, но и дурь есть действенное явление.

А теперь промежуточный итог.

Как я говорил выше, и в этом моя уверенность всё больше окрепла, Гегель в этом труде вовсе не рассматривает бытие или мироздание. Он в нём рассматривает исключительно мышление, мышление как объективный процесс. И при более тщательном рассмотрении его, этот процесс оказался диалектическим. Он вовсе не постулирует противоречия, как это зачастую понимают, а напротив, он показывает метод разрешения противоречий.
И это нужно иметь ввиду.

Построение его изложения чётко обдуманы и выверены, и следуют логики мышления, именно того, как происходит процесс мышления, несомненно объективный процесс.
И как я говорил выше, всякий человек подобен «чёрному ящику» через посредство которого он только и может воспринимать и реагировать на внешний ему мир.
А потому вначале бытие всегда является ему непосредственным через чувственные восприятия, из которых он своим мышлением определяет, что есть что. Таким образом, из неопределённости чувственного восприятия бытия мышление проходит три стадии.
а) Поверхностное различение бытия, как одного нечто от другого нечто.
б) Более глубокого погружения в бытие, называемого сущность (процесс познания сущности бытия). Тем самым отрицая поверхностное бытие.
г) А затем возвращение в бытие, но через понятия.

Если по простому, то:  “увидел – опознал – понял”.
Это как бы одна сторона.

Вторая сторона состоит в том, что в этом труде показана целостность, в которой  существует бытие. Где каждое проявление бытия является моментами единого целого. И в своём движении всё проходит через замкнутый контур, с возвращением к себе, но уже в другом качестве. Лучшим или худшим – вопрос другой.

П.С. На этом я делаю паузу. Пока не получается у меня уяснить второй раздел - "Сущность". И потому мне нужно время, может месяц, может два, чтобы немного отдохнуть от этого, и чтобы уже более спокойно переварить всё это.

Подпись автора

Знание принципов превалирует над знанием фактов.

То, что буду говорить здесь, вероятнее всего будет совсем непонятно многим и многим, даже тем, кто скрупулёзно изучал Гегеля. Но они так и не обратили на это внимание, ибо имели иное мировоззрение, потому и отмахнулись. Да собственно и я обратил на это внимание только лишь в прошлый раз, споткнувшись на этом, и тем самым заострил своё внимание на нём. В результате всего этого, мне будет довольно сложно высказать этот момент. Хотя сам Гегель говорит так, будто ему безразлично поймут его или нет. Он строго держится принятых терминов и логики смысла. И видимо он в этом прав. Целостность его работы диктует ему это.

Однако, мне хочется изложить это в более доступном виде, с разбором некоторых нюансов.
Потому вначале приведу цитату этого момента:

И так, мы имеем два момента нечто и некую его определённость (некий указующий признак).
Момент равенства с собой (то, что неизменное) и момент неравенства с собой (то, что изменяется) взятые, и это очень важно, в их единстве. Ибо оба эти момента нераздельны и составляют единство, оно и есть нечто. Однако абстрагируясь, рассмотрим их по отдельности, не на миг не забывая об их единстве.

Момент равенства с собой есть то, что неизменно в самом нечто. А поскольку бытие, в том числе и наличное бытие есть всегда изменяющееся, в котором, как мы помним, скрыты моменты возникновения и прехождения, то есть, изменение во времени. Стало быть, тот момент, который есть неизменный, не принадлежит и не может принадлежать наличному бытию. Он однозначно вне бытия, трансцендентен ему, за пределом бытия. Он в небытии, которое тоже есть, но которое скрыто, заслоненное наличным бытием. Вспомним человека в «чёрном ящике», где чёрный ящик, несомненно, принадлежит бытию, а сам человек не есть чёрный ящик, сам он вне бытия, но связь его с бытием настолько сильна, что она заслоняет его небытие так, что он не различает бытие и небытие, его бытие в наличном бытии становится неразличимым. А значит, он не видит своей сущности. Или, можно сказать, что будет то же самое, - тело человека принадлежит бытию, а его душа остаётся вне бытия, вне зависимости от того осознаёт он этого или нет.
Значит, сущность трансцендентна и телу, поскольку оно принадлежит бытию. Забегая вперёд скажу, что наличное бытие есть явление, говоря словами Гегеля, - свечение сущности. 

Момент неравенства с собой рассмотрим по аналогии того, как мы рассматривали в прошлый раз тождество различного.
Момент неравенства с собой не есть какой-то произвольный, совершенно иной момент,  ибо, как мы помним, он сущностно находится в единстве с моментом равенства с собой. То есть, он тот же самый, но несколько отличный, поскольку находится в связи с наличным бытием, которое характеризуется изменениями. То есть, это бытие для иного, или – момент бытия для взаимодействия с наличным бытием. А значит, этот момент тождественен первому. Это первое.

Второе. Кроме того он различен, а всякое различие, есть соотношение. То есть, факт различия указывает на относительность, относительно чего это различно. Казалось бы просто, относительно противоположного момента. Однако, этого мало. Нам нужно показать степень различия, чтобы не получилось так, что на одной ноге обут сапог, а на другой лапоть. Значит, это различие имеет границы, границы различия, границы допустимого различия. И выход за пределы этих границ разрушает единство двух моментов. А значит, разрушает и наше нечто.

Третье. Идеальное. Рассматривая такое соотношение (не всякое, а то в котором имеется единство), как в нашем случае это момент равенства с собой и момент неравенства с собой, мы всегда обнаружим некое оптимальное соотношение. И помня, что диалектика рассматривает мироздание не в статике, а в динамике, мы увидим, что всякое, объединённое неким единством, будет стремиться к этому, оптимальному соотношению. Такое соотношение есть идеальное. Но оно есть не просто для того чтобы неподвижно висеть где-то на “стене”, а именно, поскольку наше нечто есть нечто в динамике, в движении, то оно нужно для наилучшего функционирования нашего нечто и существует вне зависимости от нашего представления о нём и находится в нём самом непосредственно и является центром притяжения. Таким образом, идеальное выполняет роль эталона. А посему идеальное присуще для всего сущего. То есть, всякое единство имеет идеал, не как нечто абстрактное, а именно как нечто существенное (мы ведь не сомневаемся в существовании законов природы, а они тоже не валяются на полях природы, их тоже нельзя потрогать). А то, что не входит в единство, есть чужеродное, разрушает идеал (вернее стремление к идеальному), а значит и единство. И тот момент нашего нечто, который есть неизменный (момент равенства с собой), таки сопротивляется чужеродному. Таким образом, проявляется два изначальных моментов бытия, возникновение и прехождение.

В итоге, смысл заключён в том, чтобы изменяясь во взаимодействии с внешним миром, оставаться самим собой, это первое. И второе, соответствовать своей изначальной сути (можно сказать – предназначению).
Мы называем такое движение прогресс или регресс, в зависимости от того, в какую сторону и относительно чего идёт движение изменений. Однако, это движение есть в сути своей движение к идеалу (идеальному), движение в собирании опыта, или движение в качестве, а не движение мухи в слона, как то понимают эволюционисты. Ибо если такое движение вдруг и случится, то оно приведёт не к слону, а к мухе уроду.

Следовательно, исходя из всего сказанного, получается, что всякое движение любого нечто, есть его толика творения некоего большего, чем оно есть само. Так протон и электрон своим движением, сотворяют атом, атомы молекулы, молекулы вещество и т.д., а человеки сотворяют общество. Ибо ничто не является само собой, а есть результат того или иного движения.

В дальнейшем, в других главах своей книги, Гегель будет говорить о границе, но там у него она берётся в ином смысле. Более того, там он говорит о выходе за пределы границ. Мне, конечно, не хочется, противоречить Гегелю и следовало бы подобрать к этому какие-то другие термины, но мне пока этого не удалось, все иные термины ухудшают смысл. А потому, мне остаётся только обратить внимание читающих, что смысл границ, о которых говорю я иной, чем то, о чём в дальнейшем говорит Гегель.
Пока этот вопрос, вопрос терминологий, у меня находится в стадии разрешения.

Подпись автора

Знание принципов превалирует над знанием фактов.

Безконечное. Оно же – Вечность.

Очень часто, когда речь заходит о таких категориях как безконечность, люди понимают это как нечто отдельное, их не касающееся, и находящееся где-то неизвестно где и к ним не относящееся.
Здесь я хочу показать, что это совсем не так, и что безконечное не только рядом, но и все мы находимся внутри него, а оно внутри нас. И это не есть противоречие, как кажется на первый взгляд, это так оно и есть на самом деле, если рассмотреть это более подробно.

Первое, что надо уяснить для верного понимания, это то, что никакой такой дурной безконечности, как о том нам часто вещают, простирающейся в невообразимое никуда и которая никогда не кончается, – нет. Это, как её назвал Гегель, есть дурная безконечность, не несущая в себе смысла, пустой термин, чистая абстракция взятая односторонне, в отрыве, как сама по себе, и, по сути является ложной. Но внедрённая в умы людей, в том числе и именитых учёных, вызывает разного рода иллюзорные представления о мироздании.   

Но есть вечность, которая вне времени, или точнее – над временем. Именно о ней и ведёт речь Гегель, называя её истинной безконечностью.

Для того чтобы было более понятно, вернёмся к нашей аналогии человека в «чёрном ящике». Где сам человек находится внутри, а видимый им мир находится во вне. Таким образом, мы имеем внутреннее и внешнее. Внутреннее для нашего человека ограничено чёрным ящиком, за пределы которого он выйти не может. А внешнее ему кажется ничем не ограниченным, безграничным. Однако, вспомним, наш человек в чёрном ящике теснейшим образом связан с этим внешним, более того, он сам является его частью. И поскольку одно есть конечное, а другое безконечное, то между внутренним и внешним образуется граница. А коль в безконечном появилась границ, то оно, стало быть, так же конечно. Оно есть конечное бесконечное. И тогда, поскольку качеством конечного, как мы ранее определили, есть его определение, то что есть в нём неизменно, то в отношении безконечного мы можем сказать что его качеством является идеальное. Идеальное качество не соотносится ни с чем, как только с самим собой, а вот качество конечного нечто соотносимо в первую очередь с идеальным, и во вторую с другими нечто. Таким образом, конечное есть относительное, а безконечное есть абсолютное.

Далее, как мы заметили ранее, граница не только разделяет, но и соединяет, ибо это есть общее для обоих, таким образом, она является связующим звеном между конечным и безконечным, позволяющая быть таковыми и тому и другому. 
И именно эта связь, делает всякое нечто, как внутренне в-себе-бытие, причастным к внешнему и через эту связь наш человек в чёрном ящике воспринимает внешний мир и на него реагирует.

Стало быть, в его внутреннем имеется то, что способно выйти за пределы границ конечного, в нашем случае – чёрного ящика. Такой способностью обладает другой момент нечто – характер, изменяемый его момент. А поскольку за пределом конечного есть безконечное, стало быть, внутри конечного имеется момент и безконечного, ранее мы определили его как момент изменчивости, характер, как бытие-для-иного. А поскольку для всякого нечто другое нечто является внешним, стало быть, внешнее и внутреннее взаимопроникают друг в друга. А поскольку они разные и разделены, то между ними имеется граница. Однако эта же граница объединяет их в общее наличное бытие и таким образом внутреннее и внешнее становятся нераздельными. И своим взаимопроникновением друг в друга являются становлением наличного бытия.

Нет внутреннего без внешнего, как нет и внешнего без внутреннего, а значит и нет конечного без безконечного, как нет безконечного без конечного, отсюда оба они есть нераздельные противоположности. Таким образом, в этой нераздельности мы обнаруживаем их единство. А поскольку единство проявляется в динамике, следовательно, непрерывно идёт процесс перехода одного в другое, а затем, то, которое стало другим, возвращается снова к себе. И всё это есть как непрерывный, обоюдно направленный поток, в котором безконечное переходит в конечное (возникает в конечном), а конечное переходит в безконечное (возникает в безконечном), как неустанное возвращение к себе через свою противоположность (вспомним становление в котором два момента, возникновение и прехождение). И вот это единство и есть Вечность. Для нас это наблюдаемо как потустороннее и посюсторонне.

И так, рассматривая подробно наличное бытие, от его простого понимания в начале нашего рассмотрения, ко всё более детальному и сложенному из этих деталей в нечто уже сложенное, мы снова пришли к нему же, к наличному бытию, но уже с иным, более богатым его ви́дением, более глубоким и более подробным о котором мы уже можем многое сказать, а значит у нас появилось многое его понимание.

Долженствование. Оно же – необходимость.

То обстоятельство, что безконечное и конечное неустанно переходят друг в друга указывает нам на некую их обоюдную необходимость. Они, побуждаемые необходимостью, стремятся друг в друга и взаимопроникают. Так в нашей аналогии, человек в «чёрном ящике» воспринимает окружающий его мир, испытывает те или иные чувства и взамен отвечает во внешний мир своей реакцией. Таким образом, наш человек в «чёрном ящике», оставаясь внутри себя, всё же выходит за свои границы, воспринимает мир и реагирует на него, то есть – отражает окружающую его действительность. И такое можно сказать о любом нечто в бытии, – оно отражает окружающую его действительность (рефлексирует).

То же самое можно сказать и о внешнем мире, он воспринимает конечное и реагирует на него.
Таким образом, конечное и безконечное взаимообусловливают друг друга и тем самым порождают бытие, то, которое мы видим как изменчивое, и то, которое мы видим как неизменное, но которое есть и то, и другое одновременно. 

И тот их момент, который имеется у них обоих, и который побуждает их стремиться друг к другу, Гегель называет – долженствование. А если говорить обычным языком – необходимость, как некий зов, как непосредственное (вне осознания) желание быть, которое может реализоваться таким и только таким образом. Бытие и есть результат взаимной обусловленности всякого конкретного конечного и единого безконечного. И в этом их стремлении имеется два одновременно существующих момента – притяжение и отталкивание. Конечное стремится реализоваться в безконечном, а безконечное стремится реализоваться в конечном. Но поскольку они оба разные, и в каждом имеется неизменный момент сопротивляющийся своему изменению, то они так же и отталкиваются, в следствии чего между ними всегда находится граница (форма) разделяющая их друг от друга. Оставаясь самим собой внутри своих границ они, тем не менее, обмениваются своим потенциалом через характер их взаимодействия.   

Весьма распространённое представление о мироздании как о неком механизме, который однажды завели и он по сей день вертится сам собою. Это глубочайшее заблуждение, навеянное материалистическим представлением о безмозглой природе которую надо покорять. И если внимательно посмотреть на то что понимается ими под этим покорением, то получится картина как тучи саранчи покоряют расстилающиеся пред ними просторы, оставляя после себя безжизненную пустыню.

Творчество.

Но вернёмся к долженствованию. И рассмотрим переход конечного и безконечного друг в друга с другой его стороны. А именно, как их воздействие. Опять же и здесь в большинстве своём люди понимают под действием чистую механику, ибо учили физику которая рассматривает это именно так, чисто механически. Однако, это только одна из граней. Физика ничего не говорит о том, что скрывается за действием. А действие, как мы только что отметили, есть результат рефлексии, результат чего-то внутреннего, некоего внутреннего процесса, который современное понимание фиксируют просто как рефлексия и всё, на этом ограничиваются. Однако, мы много раз говорили о том что любое нечто, будь то человек или атом, имеет внутреннее в-себе-бытие, его самость. Таким образом, всякое действие есть творческий акт внутреннего нечто, его самости. 

На сегодняшний момент о понятии творчество в обществе сложилось довольно устойчивое понимание, как деятельность, порождающая нечто качественно новое и отличающееся неповторимостью. И даже говорят о некой “творческой” прослойке людей, занятых типа творческой деятельностью, – рисуют, поют, пляшут, изобретают и т.д. Однако, не обижая всех этих людей занятых этой деятельностью, и вовсе не отрицая их творчество, скажу, что всё же это есть однобокий взгляд, весьма и весьма примитивный. Взгляд со своих, сугубо обособленных и в общем-то эгоистических позиций.

Истинное же творчество – это творчество действия. Любого и всякого действия.
Любое действие в мироздании несёт в себе акт того, внутреннего творчества, что его породило. Вот какое есть действие, такое и есть его творчество, таков и результат этого творчества. В полном соответствии уровня творчества уровню действия.

И если смотреть на мир более широко мы приходим к живому и разумному мирозданию и к его бытию, как результату его совокупного творчества, который непрерывно и всякий миг через свои взаимодействия сотворяется ими, оставаясь неизменным, он всякий раз иной, но не распадается в хаосе изменений, а возвращается к самому себе сущему, ориентируясь на зов идеала, проявляясь как конечное, он в основе имеет безконечное. И вот в этом, его движении от себя через противоположное к себе же, не теряя ориентира, через его внутренне творчество, рождается всё многообразие наличного бытия, наблюдаемое нами в его всевозможных красках, заставляющих нас порой восхищаться его красотой и глубиной.

То же касается и человеков, как отдельной популяции. Каждый из них и все они вместе своими действиями и поступками творят собственный мир человеков, который есть общество и цивилизация человечества на земле в целом. К сожалению, результаты их творений при несомненных заслугах в области технической, в человеческом же плане удручающи. Люди, как никто другой обладают наибольшей самостоятельностью, наибольшим диапазоном допустимых границ. К сожалению, они утратили навыки и меру использования своей достаточно большой самостоятельности.

Это нравственное зло, произросшее из предельно завышенной самостоятельности (оно же эгоцентризм), есть то самое внутреннее в-себе-бытие, которое максимально отошло от своей идеальности (меры) и делающее его внутренне уже не тем, чем он должен быть. Так некоторые мерзавцы уже по внутренней своей сути и не люди уже, а ужас земли. Ибо перестали ориентироваться на нравственные основы изначально присущие людям. Оно и есть непростительное заблуждение, которое центром ориентации поставило своё эго.

Подпись автора

Знание принципов превалирует над знанием фактов.