Наверное так.

Подпись автора

Знание принципов превалирует над знанием фактов.

Продолжу.

У меня вызвало некоторое затруднение способ изложения того о чём пойдёт речь далее. И после некоторых раздумий я всё же решил начать это с некоторого обобщения уже пройденного, но в контексте со свойством человеческого мышления и после пройти чуть дальше.

Итак, как известно, ум человека мыслит посредством анализа и синтеза. Иного способа у него нет. То есть, для того чтобы что-то мыслить, ум должен различить мыслимое на некоторые составные его части, а затем эти части снова соединить через некоторый вывод (суждение), создав таким образом в своём сознании некий образ мыслимого. Мы не можем мыслить единичное. Для нашего ума нам обязательно нужно соотнести это единичное с чем-то другим (сравнить/разделить). И если вдруг оказывается, что ум не может что-то сравнить или соотнести, то он и не может понять это. То, что для ума остаётся не соотнесённым, остаётся для него непознанным. И это всё неслучайно. Наше мироустройство, как минимум, двойственно. И существует оно во взаимодействии. Таким образом, всегда есть субъект и объект взаимодействия. Однако, всё это неисчислимое взаимодействие происходит вовсе не хаотично и независимо, а связано воедино, как целое (единое). И вот это единое для ума остаётся непосредственным (немыслимым). И лишь разделяя одно от другого, ум начинает мыслить, и только после этого он может создать образ единого, но, произведя эту операцию, этот образ уже будет опосредованным, или, говоря иначе - абстрактным. А значит, ограниченным. И границей этой ограниченности будет степень познания, то, насколько познаваемое будет соответствовать познаваемому объекту в действительности. Отсюда проистекает нетождественность сознания действительности. Отсюда же и потребность ума для своего мышлении в противоположностях; да-нет; верх-низ; равно-неравно; и т.д. Без всего этого ум не может постигать действительность. А значит и не может ориентироваться в нём. В результате, нет нигде абсолютного тождества. То, что абсолютно тождественно, есть в действительности одно и то же. В мироздании нет ничего абсолютно одинакового, всякое существующее совместно с одинаковостью обязано иметь и свою уникальность (самость).

Следовательно, мы имеем дело лишь с тождествами различного, которое следует понимать как одновременное и равенство и не равенство. 2=2, или А=А, есть тавтология не могущая нести никакого смысла. А вот тождество А+Б=С есть тоже тождество, но смысл в этом тождестве обнаруживается, и обнаруживается лишь в том, что это есть тождество различного. Таким образом, вложив такой смысл в тождество, мы обнаруживаем единство различного. И потому нам не следует упускать из виду, где здесь есть равенство, а где различие.
То же самое и в жизни. Этот стол равен соседнему столу, он точно такой же, однако, в то же время он есть другой стол и этим самым эти два стола не равны, а противопоставлены, но в этом противопоставлении обнаруживается их единство.
Петров тождественен Сидорову, ибо и тот и другой – человек, однако, в то же самое время они и различны, ибо и тот и другой – различные личности, но объединены одним и тем же качеством – человек. И так во всём.

Не учитывая этого, люди часто делают неоправданный акцент на каком-то одном из этих положений, не принимая во внимание другой. И тем самым входят в противоречие и запутываются.

Именно поэтому, на мой взгляд, в своей диалектике Гегель ввёл как бы два начала, которые суть одно и то же, но поскольку их два, они между тем различны, но их различие нивелируется единством.
В итоге, введение этого приёма даёт наглядное, и, главное, верное понимание бытия и происходящих в нём процессов, а так же даёт верный способ познания бытия.

Два принципа бытия; единение (оно же будет время, или изменчивость, ибо всё мироздание находится в одном и том же мгновении времени, но вместе с тем и строго синхронно движется во времени изменяясь и оставаясь неизменным одновременно); и разделение (оно же является пространством, ибо всякая сущность мироздания облачена в свою форму, т.е. имеющая некоторую протяжённость, тем самым занимающая некоторое пространство и тем разделена друг от друга (имеет свою границу)).
В результате этого мы имеем два момента:

То есть, говоря современным языком – в основе мироздания положена цикличность, или непрекращающийся повтор. Но это есть такой повтор, который на каждом своём цикле порождает иное состояние. Получается движение по спирали, где имеется как цикличность, так и поступательное движение. Таким образом, цикличность порождает сущности, а поступательное движение даёт этим сущностям жизнь, в результате происходит движение всего во времени, оно же будет и движение в качестве. И, не забываем, что в этом движении имеется два момента, возникновение и исчезновение. 

Отсюда вытекает двойственность и обнаруживается изменчивость и неизменность всего и вся. Сопротивление изменению и невозможность сопротивляться изменению. Которые заложены в основе мироздания и которые есть непосредственные. Отсюда и два противоположных потока идущих одновременно и вместе, возникновение и исчезновение. «Иное иного есть иное». И «иное иного есть иное». Это два состояния одного и того же, но имеющие разный смысл. Первое есть неизменность (иное всегда остаётся одним и тем же иным), сопротивляющееся изменению. Второе, изменчивость (иное уже становится другим иным), порождённое вынужденным изменением. Причём как первое, так и второе, неотделимы и составляют целое. Которое и порождает уже привычную нами определённость, или, как говорит Гегель, - наличное бытие, сохраняющая в себе выше перечисленные два начала чистое бытие и ничто, переходящие друг в друга и порождающие два момента, возникновение и прехождение. И уже в этом, наличном бытии, мы можем различать одно нечто от другого нечто, которые есть сущее и которым мы можем дать некое определение, оно же будет качество.

Итак, всё сущее существует в качестве (определении). Которые так же имеют два момента. Качество (определение); в себе бытие (неизменяемое равенство с собой); и качество (определение) бытие для иного (изменяющееся неравенство с собой). Или - момент равенства с собой и момент неравенства с собой одновременно. Первое и есть само определение, второе же есть характер.

Теперь рассмотрим тождество с иной его стороны. Этого рассмотрения я у Гегеля не нашёл. Однако незримо оно там присутствует и прямо вытекает из его положений. И мне непонятно почему он не рассмотрел этот момент и не озвучил его.
Но, тем не менее, всё же, рассмотрим и это. Выше мы прояснили, что в любом соотнесении, которое делает наше мышление, можно увидеть два момента, момент равенства, и момент не равенства соотносимых частей.
Теперь рассмотрим всё это, но с точки зрения неравенства, но, не упуская из виду и равенство.
Возьмём те же примеры, но в контексте неравенства. А+В≠С, математически. И, - этот стол не равен другому столу, в качестве наглядности.
И будем рассматривать их в контексте отыскания различий, неравенства.

И тогда, рассматривая их таким образом, мы неизбежно придём к выводу об избытках и недостатках в них тех или иных качеств. Которые и порождают в них рассматриваемое нами неравенство. Однако, любое неравенство отображается как нечто большее или меньшее, оно же будет недостаточность и избыточность тех или иных качеств. Стало быть, существует некое промежуточное состояние, в котором недостаток и избыток имеющихся качеств уравновешиваются. И такое положение, в котором избыток и недостаток уравновешиваются, будет ни чем иным, как идеал. А поскольку всё пронизано движением, то этот идеал следует рассматривать с точки зрения функционирования. То есть, идеал это такое состояние уравновешенных качеств, при котором обеспечивается идеальное функционирование. И тогда, в отношении к этому идеалу, как избыток, так и недостаток, будут являться отрицательным качеством, ухудшающим функционирование.

Отсюда видим, что идеал является абсолютным тождеством, абсолютным равенством самому себе, в котором уже нет неравенства. И потому он является наивысшим качеством, а значит, является единственным. Таким образом, то тождество, которое мы рассматривали выше, и в котором обнаружили единство, есть идеализированное тождество, равновесие и гармония. Которое реально существует и что всякая сущность, существующее в мироздании стремится к идеальному, или, что то же самое – к равновесию. Но, в то же время она и отлична от идеального и существует в рамках своих границ относительно идеального. А значит, всякий выход за пределы своих границ относительно идеального, есть уход в небытие, есть невозможность функционирования в данном качестве.

Подпись автора

Знание принципов превалирует над знанием фактов.

Продолжу.

Выше я вовсе не случайно привёл формулировку Гегеля: «иное иного есть иное». В которой находятся два смысловых момента, причём эти два момента в этой формулировке являются противоположными. Мы можем назвать их как; неизменность и изменчивость, содержание и форма, сущность и явление, оно же будет качество и характер.  Однако, при рассмотрении нужно иметь ввиду, что эти два момента находятся в единстве. А значит, при рассмотрении нужно верно определить принадлежность явления именно к данной сущности, а не к какой либо иной. (например при истолковании опыта Майкельсона-Морли, были перепутаны принадлежности явлений и сущности)

Эта формулировка, на мой взгляд, является ключевой. Отталкиваясь от нее, мы можем просматривать сущность и движение бытия. Каждый может наблюдать, что одно и то же нечто, в разное время имеет разное своё проявление. Вот симпатичный ребёнок, весело смеётся, а спустя время мы видим – он горько плачет. Один и тот же ребёнок, но проявление его разное. И так во всём. Всякое нечто в обозримом нами наличном бытии предстаёт в двух формах, и как неизменность, и как изменчивость, но вместе составляющих некое единство. И мы часто, опуская это различие, которое является для нас непосредственным и привычным, рефлекторно обобщая, говорим, что это одно и то же нечто. В итоге за явлением не видим сущности. Или, говоря иначе, о сущности мы судим по явлению. Или, что то же самое – по его проявлению.

Здесь необходимо сказать следующее: - тот момент, который в нечто является неизменным, сопротивляется изменению. И это сопротивление отталкивает и отталкивается от другого нечто, не родственному ему. Но в то же время притягивает и притягивается к другому нечто родственному ему. 

Для дальнейшего развития этого момента процитирую:

Итак, мы всюду наблюдаем многочисленные нечто. Для нас всё это привычно и обыденно, и в силу этой привычности мы редко задумываемся о том, а что же это есть на самом деле. Нам кажется, что мы об этом знаем всё. Однако, за этой привычностью скрыто от нас очень и очень многое. Порой совершенно иное, чем мы себе представляли.

Прежде чем пойти дальше, хочу напомнить один момент из предыдущего повествования, которые мы должны будем иметь ввиду при рассмотрении дальнейшего.
Бытие, или, говоря привычным для нас языком – мироздание, в своей сути едино. И всегда остаётся единым. И когда мы говорим о частях этого единого, то мы лишь своей абстракцией концентрируем своё внимание на каком-то ином аспекте этого единого, и не более того. Следовательно, от того что мы своим мышлением рассматриваем какую-либо часть единого целое, от этого нашего действа единство ни куда не исчезает, а по-прежнему пронизывает всё и вся.

Итак, продолжаем, из цитаты мы видим, что определенное, конечное бытие, оно же нечто, есть такое бытие, которое соотносится как с другим(ми) нечто, так и со всем мирозданием в целом. «Оно есть содержание, находящееся в отношении необходимости с другим содержанием, со всем миром» (Гегель)
То есть, существование чего-то конечного (нечто) возможно лишь в том случае, если обеспечивается необходимое соотношение его со всем мирозданием. Или, говоря иначе, само по себе существование какого-либо нечто невозможно в принципе. А возможно лишь через некое отношение с единым целым.
И тот момент, каковым будет это действительное, но так же и непосредственное отношение, определяет качество этого нечто. Что есть что. То есть, качество отношений говорит о качестве содержания (сущности). Забегая вперёд, скажу, что это отношение есть непосредственная сакральность присущая всему и вся, но в разном качестве. Вопросы: кто я? Кто мы? Откуда? Всё это есть вопросы качественного отношения с абсолютным, которые пусть и не все, но многие задают самим себе. 

А теперь вспомним формулировку «иное иного есть иное». В котором, как мы помним, есть два момента, неизменное и изменяемое, оно же качество и характер.

Итак, любое качество должно быть соотнесено. Только через соотнесение может быть дана оценка этого качества. Но это соотнесение не может быть произвольным. Ибо тогда в разном соотнесении мы получим разную оценку. Стало быть, оно должно быть соотнесено с чем-то неизменным. И таким неизменным может быть только идеальное, только с границами идеального. Идеальное есть то, что нельзя, как ухудшить, так и улучшить. Ибо оно неизменно и не принадлежит к сущности, а вместе с границами установлено для сущности из вне, единым целым.

 
То есть, как единое целое, бытие есть абсолютное бытие, а, следовательно, идеальное.

Нечто, но уже в наличном бытии, которое мы и наблюдаем, есть некая проекция единого целого, которое обладает некоторой самостью (эго), и тем самым, образно говоря, как бы отрицает абсолютное (но содержит его в себе, сохраняет как непосредственное), ибо является конечным, находящимся во времени.

В силу своей конечности наличное бытие, в отличии от единого целого, уже в большей степени определяется внутренней относительностью, но в то же время, но уже, правда, на втором плане, сохраняет в себе и абсолютное, как нечто непосредственное, не выпадает из него как само по себе, а имеет в себе непосредственность единого, но как внутреннюю. Получается, что внешнее и внутренне в наличном бытии как бы выворачиваются, меняются местами и таким образом определяющим уже становится самость наличного бытия выходящая на поверхность через явление, а единство уходит на второй план. А поскольку оно непосредственное, то наше мышление, привыкшее к формальной логике, его практически не учитывает, как мы не учитываем того, что является для нас привычным и обыденным до того момента, пока целенаправленно не обратим на него внимание. Устранение этого изъяна возможно лишь через развитие образного мышления и смене мировоззрения из фрагментированного на цельное.

Таким образом, получается, что эта сфера, присутствия в каждом единого целого, или, что то же самое, признание всякого нечто частью единого целого, находится за пределами функции мышления и относится к иной сфере, сфере чувств, души, которая, как я неоднократно говорил тут, и определяет на самом деле цели и задачи для ума. Хотя Гегель на это не обращает внимания, поскольку считает мышление синонимом высшего проявления духа. В то время как мышление есть простое явление, в том числе и человека, и на самом деле является инструментом его сущности. Однако, справедливости ради, здесь стоит заметить, что это действительно совершенный инструмент.

И последнее на сегодня. О границах. Коротко. Без цитат, Но вспомнив лекции по диалектике: «Одна и та же определённость, разделяющая и объединяющая два нечто, называется граница».
Это может быть что угодно, линия, отделяющая две фигуры на бумаге, расстояние, и т.д.. Т.е. всё то, определённое, по которому мы и можем различить два нечто друг от друга.
Смысл этого в том, что нет ничего только разделяющего, а существует и то и другое одновременно, как разделяющее и как объединяющее. Ибо всё и вся взаимосвязано. Но существует в рамках своих границ.
И, говоря уже касательно качества, то тут есть два момента. Действительное качество, которое мы, так или иначе, хорошо или плохо, но определяем. И качество идеальное, данное уже незримо, и исходящее от единого целого.
Первое есть принадлежность конкретного нечто. Второе есть идеал качества конкретного нечто, но не им самим придуманным, а данным ему как непосредственное с высшего уровня бытия. И то и другое есть его качество. Но первое нечто уже имеет в наличии, а второе является для него возможным, и, через сакральность, нечто к этому стремится. 

Отсюда, движение (оно же развитие, как процесс) в качестве от наличного к идеальному, будет прогресс. А движение в обратную сторону, удаление от идеального, есть регресс.

Подпись автора

Знание принципов превалирует над знанием фактов.